|
Чл.-корр. РАМН, профессор Е.Б. Мазо, профессор Г.Г. Кривобородов
РГМУ
Термины и распространенность
Гиперактивный мочевой пузырь (ГМП) – клинический синдром, с симптомами
учащенного и ургентного мочеиспускания с (или без) ургентным недержанием мочи и
ноктурией (мочеиспускание в период от засыпания до пробуждения). В основе ГМП
лежит гиперактивность детрузора нейрогенного или идиопатического характера.
Нейрогенная детрузорная гиперактивность является следствием
неврологических заболеваний. Идиопатическая детрузорная гиперактивность
обозначает, что причина непроизвольных сокращений детрузора не известна. Когда
учащенное, ургентное мочеиспускание не сопровождается детрузорной
гиперактивностью при отсутствии других причин этих симптомов используют термин
ГМП без детрузорной гиперактивности [5]. Таким образом, термин ГМП
является общим для обозначения всех приведенных нарушений акта мочеиспускания.
При этом термин ГМП не претендует на замену хорошо известной терминологии
Международного общества по удержанию мочи, которую использует узкий круг
урологов. На рисунке 1 и в таблице 1 представлены уродинамические и клинические
термины при учащенном и ургентном мочеиспускании.
Рис. 1. Клинические и уродинамические термины для обозначения
учащенного и ургентного мочеиспускания
Анализ медицинской литературы последних лет показывает возросший интерес
врачей к проблеме ГМП, чему в значительной степени способствовали результаты
эпидемиологических исследований о распространенности ГМП. По данным
Международного общества по удержанию мочи, ГМП наблюдают примерно у 100 млн.
человек в мире. В США диагноз ГМП опережает по частоте таковой при сахарном
диабете, язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки и включен в 10
самых распространенных заболеваний. Есть основания считать, что 17% взрослого
населения Европы имеют симптомы ГМП [14]. Полагают, что императивное
мочеиспускание наблюдается у 16% женщин России [3].
Несмотря на тот факт, что ГМП чаще отмечают в пожилом возрасте, достаточно
часто симптомы ГМП встречаются и в других возрастных группах. По нашим данным,
наибольшее количество больных отмечено в возрасте старше 40 лет, при этом у
мужчин старше 60 лет четко прослеживается тенденция к увеличению заболеваемости,
в то время как у женщин, напротив, к снижению [2]. Приведенные данные наглядно
демонстрируют, что ГМП – весьма распространенный клинический синдром,
встречающийся в различных возрастных группах и приводящий к физической и
социальной дезадаптации таких больных.
Клинически у больных ГМП чаще имеет место идиопатическая детрузорная
гиперактивность, реже нейрогенная и еще реже ГМП без детрузорной гиперактивности
(по нашим данным, у 64%, 23,5% и 12,5% соответственно). Если идиопатическая
детрузорная гиперактивность наблюдается в 2 раза чаще, а ГМП без детрузорной
гиперактивности в 6 раз чаще у женщин, то нейрогенная детрузорная
гиперактивность имеет место практически одинаково часто как у женщин, так и у
мужчин [2].
Этиология и патогенез
Достоверно установлено, что ГМП может являться следствием нейрогенных и
ненейрогенных поражений. Первые – это нарушения на уровне супраспинальных
центров нервной системы и проводящих путей спинного мозга, вторые – следствие
возрастных изменений детрузора, инфравезикальной обструкции и анатомических
изменений положения уретры и мочевого пузыря.
Известны некоторые морфологические изменения детрузора при его
гиперактивности. Так, у большинства больных ГМП выявляют снижение
плотности холинергических нервных волокон, которые, в свою очередь, имеют
повышенную чувствительность к ацетилхолину. Эти изменения определяют, как
«постсинаптическая холинергическая денервация детрузора» [12]. Кроме того, с
помощью электронной микроскопии удалось установить нарушения нормальных
межклеточных соединений в детрузоре ГМП в виде протрузии межклеточных соединений
и выпячивания клеточной мембраны одного миоцита в другой соседний миоцит с
сближением межклеточных границ – «плотное соединение двух параллельных
плоскостей смежных миоцитов» [11,18]. На основании этих, как считают,
характерных для ГМП морфологических изменений Brading и Turner в 1994 предложили
теорию патогенеза развития детрузорной гиперактивности, в основе которой лежит
повышенная возбудимость миоцитов, находящихся в тесной связи друг с другом в
местах денервации [9,10].
Полагают, что причиной денервации, помимо нервных нарушений, может являться
гипоксия детрузора по причине возрастных ишемических изменений или
вследствие инфравезикальной обструкции. В последнем случае это подтверждается
наличием ГМП у 40–60% мужчин с доброкачественной гиперплазией простаты [8].
Таким образом, патогенез детрузорной гиперактивности при ГМП представляют
следующим образом: гипоксия, возникающая в детрузоре вследствие возрастного
артериолосклероза или в результате ИВО, приводящей к гипертрофии и инфильтрации
соединительной ткани детрузора, приводят к денервации детрузора (выявляют в
биоптатах детрузора при всех видах детрузорной гиперактивности), вследствие чего
в миоцитах происходят структурные изменения (тесным контактом между миоцитами c
повышенной нервной возбудимостью и проводимостью), как компенсаторная реакция на
дефицит нервной регуляции. В этом случае любое спонтанное или спровоцированное
растяжением стенки мочевого пузыря (период накопления мочи) сокращение отдельных
миоцитов в виде «цепной реакции» приводит к непроизвольным сокращениям всего
детрузора. Предложенная теория развития детрузорной гиперактивности при ГМП
является в настоящее время ведущей.
Клиническое течение и тактика обследования
Учащенное дневное и ночное мочеиспускание, как преобладающие симптомы ГМП, мы
наблюдали примерно в 2 раза чаще без ургентного мочеиспускания и в 3 раза чаще
без ургентного недержания мочи, которое, несомненно, наиболее тяжелое проявление
ГМП, поскольку вызывает несравнимо значительные страдания больных. Особенностью
течения ГМП является динамика его симптомов. В период 3–х лет наблюдения почти у
трети больных ургентное недержание мочи спонтанно регрессирует без лечения и
вновь рецидивирует в разные сроки. Наиболее стойким симптомом является учащенное
мочеиспускание, которое нередко достигает такого числа, что делает больных
абсолютно нетрудоспособными и толкает их на необдуманные решения.
Всем больным с учащенным и ургентным мочеиспусканием помимо сбора анамнеза и
физикального обследования проводят оценку частоты мочеиспусканий (на основании
72 ч дневника мочеиспусканий), исследование осадка мочи и посев мочи на
стерильность, ультразвуковое сканирование почек, мочевого пузыря, простаты, с
определением остаточной мочи. Результаты дневника мочеиспусканий имеют наиболее
важное значение: оценив их, можно во многом предположить ГМП и на основании
этого быстро решить вопрос о начале лечения и его методах. ГМП имеет право
на диагноз при условии наличия не менее 8 мочеиспусканий и/или не менее 2
эпизодов ургентного недержания мочи в течение суток. Важно, что
результаты такого первичного обследования, которое проводят на поликлиническом
этапе, нередко позволяют выявить заболевания, которые сопровождаются симптомами
учащенного и ургентного мочеиспускания, но не имеют отношения к ГМП.
При выявлении ГМП можно сразу начинать лечение для улучшения качества жизни
больного путем купирования учащенного и ургентного мочеиспускания. В случае
неэффективности лечения или по желанию больного для уточнения формы ГМП (идиопатическая
или нейрогенная детрузорная гиперактивность, ГМП без детрузорной гиперактивности)
проводят цистометрию и специальные тесты с холодной водой и лидокаином, которые
позволяют заподозрить неврологические нарушения, лежащие в основе развития
детрузорной гиперактивности. Во всех случаях при выявлении детрузорной
гиперактивности показано детальное неврологическое обследование.
Лечение
Лечение больных ГМП направлено прежде всего на восстановление утраченного
контроля за накопительной способностью мочевого пузыря. При всех формах ГМП
основным методом лечения является медикаментозный. Антихолинергические
средства (М–холиноблокаторы) являются стандартными препаратами
такого лечения. Эти препараты используют как в качестве монотерапии, так
и в комплексе с другими лекарственными препаратами (табл. 2). Ниже мы сообщим,
какие антихолинергические препараты целесообразно применять в современном
лечении симптомов ГМП. Как правило, прием медикаментов сочетают с поведенческой
терапией, биологической обратной связью или нейромодуляцией. Механизм действия
антихолинергических препаратов заключается в блокаде постсинаптических (М2,
М3) мускариновых холинорецепторов детрузора. Это уменьшает или
предупреждает действие ацетилхолина на детрузор, снижая его гиперактивность. У
человека известны пять видов мускариновых рецепторов, из них в детрузоре
содержатся два – М2 и М3. Последние составляют только 20%
всех мускариновых рецепторов мочевого пузыря, но именно они отвечают за
сократительную активность детрузора. Местонахождение М2 – сердце,
задний мозг, гладкие мышцы, калиевые каналы; М3 – гладкие мышцы,
железы в том числе слюнные, мозг. Клеточный ответ стимуляции М2 –
отрицательный, изотропный, снижение пресинаптического выделения трансмиттеров; М3
– сокращение гладких мышц, секреция желез, снижение пресинаптического выделения
трансмиттеров. Доказано, что активация М2 рецепторов приводит к
ингибированию симпатической активности детрузора, что увеличивает его
сократительную активность. Таким образом, блокада М2 холинорецепторов
имеет существенное значение наряду с блокадой М3 в подавлении
детрузорной гиперактивности. Полагают, что М2 холинорецепторы в
большей степени ответственны за развитие детрузорной гиперактивности при
неврологических заболеваниях и у больных пожилого возраста. М–рецепторы –
основная мишень медикаментозного лечения ГМП. Препаратами выбора
остаются М3 антихолинергические медикаменты, среди которых особую
роль играют высокоселективные. По химической структуре антихолинергические
препараты делятся на вторичные, третичные (оксибутинин гидрохлорид, толтеродина
тартрат) и четвертичные (троспиум хлорид) амины. С практической точки зрения это
деление позволяет предполагать развитие побочных эффектов в зависимости от
химической структуры препарата. В частности, считают, что четвертичные амины по
сравнению с вторичными и третичными в меньшей степени проникают через
гематоэнцефалический барьер и, следовательно, имеют меньшую вероятность развития
побочных эффектов со стороны центральной нервной системы. Эта точка зрения пока
не в полной мере находит свое подтверждение в клинической практике, поскольку
развитие побочных эффектов определяется и другими особенностями
антихолинергических препаратов (органоспецифичность, фармакокинетика препарата,
метаболиты препарата, тип блокируемых рецепторов).
Применение антихолинергических препаратов было ограничено из–за выраженности
системных побочных эффектов, прежде всего сухости во рту, которая развивалась
при блокаде М–рецепторов слюнных желез, часто заставляя больных отказываться от
лечения. При использовании немедленно освобождающейся формы оксибутинина
(применяется с 1960 г. и остается стандартом для сравнения с другими
антихолинергическими препаратами) из–за побочных эффектов только 18% больных
продолжают лечение в течение первых 6 месяцев [13]. Среди побочных эффектов
имеет место не только сухость во рту, но и нарушение четкости зрения, снижение
тонуса гладкомышечных органов и связанные с этим торможение перистальтики
кишечника и запоры, тахикардия, в отдельных случаях центральные эффекты
(сонливость, головокружение) и др. Побочные эффекты приводят к необходимости
титрования дозы (для оксибутинина – от 2,5 до 5 мг 3 раза в день).
Значительным шагом вперед является синтез нового антихолинергического
препарата – толтеродина, предложенного специально для лечения ГМП.
Толтеродин – смешанный антагонист М2 и М3 холинорецепторов,
обладающий отчетливой органной специфичностью действия в отношении детрузора. В
отличие от оксибутинина, который имеет выраженную селективность по отношению к М1
и М3 рецепторам, толтеродин демонстрирует практически одинаковую
чувствительность к разным подтипам М–рецепторов. Наш опыт применения немедленно
освобождающейся формы толтеродина в дозе 2 мг 2 раза в день у 43 больных с
идиопатической детрузорной гиперактивностью свидетельствует о его высокой
эффективности. Через 12 недель применения число мочеиспусканий в сутки в среднем
снизилось с 13,5±2,2 (9–24) до 7,9±1,6 (6–17), а эпизодов ургентного недержания
мочи с 3,6±1,7 (1–6) до 2,0±1,8 (0–3). Немедленно освобождающаяся форма
толтеродина относительно хорошо переносится, о чем говорят данные клинических
испытаний, в рамках которых 6– и 12–месячные курсы лечения закончили 82% и 70%
больных соответственно, что свидетельствует о том, что эффективность терапии
сохраняется в течение длительного времени. Частота побочных эффектов при
применении немедленно освобождающейся формы толтеродина практически не
отличается от группы плацебо, за исключением сухости во рту, которая отмечается
у 39% больных, принимавших толтеродин, и у 16% группы плацебо [6]. Наши данные
также свидетельствуют о хорошей эффективности и переносимости немедленно
освобождающейся формы толтеродина (4 мг) на протяжении 6 мес. лечения у
16 больных с нейрогенной детрузорной гиперактивностью. Отмечено снижение
среднего числа суточных мочеиспусканий на 5,7/сут эпизодов ургентного недержания
мочи на 2,7/сут и увеличение среднеэффективного объема мочевого пузыря на 104,5.
Клинические исследования показывают, что антихолинергические препараты
приводят к снижению частоты симптомов ГМП в течение 1–2 недель лечения, а
максимальный эффект достигается к 5–8 неделям. В то же время лечение
предполагает длительные курсы. Несмотря на это в большинстве случаев монотерапии
антихолинергическими средствами после их отмены наблюдается рецидив симптомов
ГМП, что делает необходимым постоянный их прием с целью поддержания адекватного
терапевтического эффекта.
Применение антихолинергических препаратов, в частности, толтеродина требует
тщательного наблюдения и осторожности, особенно у больных с нейрогенной
детрузорной гиперактивностью. Дело в том, что при длительном бесконтрольном
применении этих лекарственных препаратов у больных может возникнуть нарушение
сократительной активности детрузора, с развитием хронической задержки мочи,
уретрогидронефроза и хронической почечной недостаточности. Для своевременного
контроля за возможными побочными эффектами необходимо оценивать количество
остаточной мочи. Мы рекомендуем в первые три месяца после назначения
антихолинергических препаратов определять количество остаточной мочи не реже чем
1 раз в две недели, а в последующем с периодичностью 1 раз в месяц. Больные
должны быть предупреждены о возможности такого осложнения и немедленно сообщить
врачу в случае ощущения неполного опорожнения мочевого пузыря.
Известно, что наряду с препаратами за развитие побочных эффектов отвечают их
метаболиты, концентрация которых в крови и их сродство к М – холинорецепторам
превышает нередко таковые исходных препаратов. Например, метаболизм оксибутинина
приводит к формированию N–дезитил оксибутинина, а толтеродина – к активному
метаболиту – 5–гидроксиметильное производное. Эти данные явились основанием для
использования других, отличных от пероральных форм, антихолинергических
препаратов. В частности, используют внутрипузырное введение оксибутинина
или ректальные свечи. Проникновение препарата непосредственно в кровь, минуя
печень, при таких формах введения не сопровождается образованием метаболитов,
что снижает количество побочных эффектов. С 1999 г. стали применять
медленноосвобождающуюся форму оксибутинина на основе осмотической
системы доставки OROS, которая обеспечивает пролонгированное высвобождение
препарата и постоянную его концентрацию в плазме крови на протяжении 24 ч.
Клинические исследования показывают, что медленно освобождающаяся форма
оксибутинина имеет эффективность в отношении снижения симптомов ургентного
мочеиспускания, сравнимую с немедленно освобождающейся формой с меньшим числом
побочных эффектов (25% по сравнению с 46%). Считают, что поэтому 60% больных ГМП
продолжают прием медленно освобождающейся формы оксибутинина на протяжении 12
мес. в дозе 15 мг в сутки [7].
В настоящее время проводят изучение эффективности и переносимости S–формы
оксибутинина, а также исследуются трансдермальная (OXYtrol patch) и
внутрипузырная (UROS) формы применения оксибутинина.
Медленно освобождающаяся форма толтеродина представляет собой множество
маленьких бусинок, состоящих из полистерина. Активное вещество находится на
поверхности бусинок и покрыто специальной капсулой. Освобождение препарата
происходит при разрушении капсулы кислым содержимым желудка. Такая система
доставки обеспечивает постоянный уровень препарата в крови на протяжении 24 ч.
Медленно освобождающаяся форма толтеродина отличается более значимым снижением
эпизодов ургентного недержания мочи и лучшей переносимостью по сравнению с
немедленно освобождающейся формой. Больные, получавшие медленно освобождающийся
толтеродин, имели на 23% меньше случаев сухости во рту [19].
Учитывая незначительное количество побочных эффектов при использовании
медленно освобождающихся форм антихолинергических препаратов, в последнее время
в литературе обсуждается вопрос увеличения их дозы при лечении больных ГМП. Это
связано с тем обстоятельством, что большинство больных имеют положительный
эффект при использовании стандартной дозы антихолинергических препаратов и
только некоторые из них избавляются полностью от симптомов ГМП. В то же время,
несмотря на хорошую переносимость, обычно врачи не увеличивают дозу препаратов
для полного исчезновения симптомов ГМП. Клинические исследования и практика
показывают, что значительное число пациентов с успешными результатами терапии
антихолинергическими препаратами в дальнейшем могут иметь клинические улучшения
симптомов при увеличении дозы этих препаратов [16].
Отдельно стоит вопрос о возможности применения антихолинергических
препаратов у больных с ГМП и инфравезикальной обструкцией. Несмотря на
то, что антихолинергические средства уменьшают учащенное и ургентное
мочеиспускание, врачи опасаются использовать их у больных с сопутствующей
инфравезикальной обструкцией из–за риска развития острой задержки мочи. Этот
вопрос изучался только в двух рандомизированных контролируемых исследованиях.
Эти исследования показали, что немедленно освобождающаяся форма толтеродина в
качестве монотерапии или в комбинации с тамсулозином (a1–адреноблокатор)
безопасна в отношении возможного развития острой задержки мочи и обеспечивает
улучшение качества жизни у больных с гиперактивностью детрузора в сочетании с
легкой и среднетяжелой степенью инфравезикальной обструкции и умеренным
количеством остаточной мочи [4,8].
Мы использовали немедленно освобождающуюся форму толтеродина (2 мг 2 раза в
сутки) у 12 больных ГМП в сочетании с доброкачественной гиперплазией простаты
[1]. У 2 больных в первые 3 недели лечения отмечено появление остаточной мочи в
объеме до 100 мл, что явилось показанием к прекращению лечения. У 10 больных
через 12 недель лечения средний балл I–PSS снизился с 17,2 до 11,7 за счет
ирритативных симптомов, средний балл качества жизни снизился с 5,2 до 3,1. Число
мочеиспусканий по данным дневника мочеиспусканий снизилось с 14,6 до 9,2.
Максимальная скорость потока мочи не только не уменьшилась, но даже
незначительно увеличилась с 12,3 до 13,4, что, вероятно, связано с увеличением
накопительной способности мочевого пузыря. Не вызывает сомнения тот факт, что
для уточнения возможности применения антихолинергических препаратов у больных
ГМП и инфравезикальной обструкцией необходимы дальнейшие исследования.
Имеются отдельные сообщения разрозненного характера о применении других
лекарственных средств у больных ГМП. В частности, сообщают об использовании
трициклических антидепрессантов, антагонистов ионов кальция, блокаторов a1–адренорецепторов,
ингибиторов синтеза простагландинов, аналогов вазопрессина, стимуляторов
b-адренорецепторов и препаратов, открывающих калиевые каналы. Однако вследствие
малого числа наблюдений точная оценка результатов их применения в лечении ГМП в
настоящее время не представляется возможной. Обычно эти препараты используют в
сочетании с антихолинергическими препаратами.
В последнее время сообщают об успешном применении в лечении больных ГМП
капсаицина и ресиниферотоксина [17]. Эти вещества в
виде раствора вводят в мочевой пузырь. Капсаицин и ресиниферотоксин являются
препаратами со специфическим механизмом действия, который заключается в
обратимом блокировании ванилоидных рецепторов афферентных С–волокон мочевого
пузыря. Эти препараты сегодня используют главным образом у больных с нейрогенной
детрузорной гиперактивностью при отсутствии эффекта от традиционных
лекарственных средств.
Мы апробировали новый метод медикаментозного лечения ГМП, который во всем
мире считается весьма перспективным. Метод заключается в последовательном
введении в различные отделы детрузора суммарно 200–300 единиц ботулинического
токсина типа А. Механизм действия токсина заключается в блокировании
выброса ацетилхолина из пресинаптической мембраны в нервно–мышечном синапсе, что
приводит к снижению сократительной активности детрузора. В большинстве случаев
прежняя мышечная активность восстанавливается через 3–6 мес. после введения
токсина, но нередко это может произойти через год и более. Наши результаты
применения ботулинического токсина типа А у 3 больных с нейрогенной детрузорной
гиперактивностью свидетельствуют об увеличении емкости мочевого пузыря, что
клинически проявляется снижением числа мочеиспусканий и эпизодов ургентного
недержания мочи. Однако пока нет достаточных данных, чтобы с большой
определенностью характеризовать эффективность этого метода лечения.
Таким образом, данные литературы и наш собственный опыт свидетельствуют, что
среди медикаментозных методов лечения антихолинергические препараты занимают
ведущее место в терапии ГМП и позволяют получить хороший результат у
значительного числа больных. Совершенствование способов и форм введения
антихолинергических препаратов при сохранении терапевтической эффективности
позволяет снизить количество побочных эффектов. Можно надеяться, что по мере
расширения знаний в отношении патофизиологических процессов, лежащих в основе
развития детрузорной гиперактивности, появятся принципиально новые мишени
фармакологического лечения.
Литература:
1. Кривобородов Г.Г, Школьников М.Е., Мазо Е.Б. Детрузитол в лечении
симптомов ГМП у мужчин. Всероссийская конференция «Мужское здоровье», Москва,
19–21 ноября 2003; с. 154.
2. Мазо Е.Б., Кривобородов Г.Г. Гиперактивный мочевой пузырь. – М.:Вече,
2003. –160 с.
3. Пушкарь Д.Ю. Гиперактивный мочевой пузырь у женщин. – М.: МЕДпресс–информ,2003.
– 160 с.
4. Abrams P., Kaplan S., Millard R. Tolterodine treatment is safe in men with
bladder outlet obstruction and symptomatic detrusor overactivity. Proceedings of
the International Continence Society 32nd Annual Meeting. Seoul, Korea:
September 18–20, 2001; 107.
5. Abrams P., Cardozo L., Fall M. et al. The Standardisation of Terminology
of lower urinary tract function: Report from the Standardisation Sub–committee
of the International Continence Society. Neurourology and Urodynamics. 2002; 21:
167–178.
6. Appell R.A. Clinical efficacy and safety of tolterodin in the treatment of
overactive bladder: a pooled analysis. Urology. 1997; 50: 90–96.
7. Appell R.A., Diokho A., Antoci J. et al. One–year, prospective, open–label
trial of controlled–release oxybutinin for overactive bladder in a community–based
population [abstract]. Neurourol Urodyn. 2000; 19: 526.
8. Athanasopoulos A., Gyfopoulos K., Giannitsas et al. Combination treatment
with an (–blocker plus an anticholinergic for bladder outlet obstruction: a
prospective, randomized, controlled study. J Urol. 2003; 169: 2253–2256.
9. Brading A.F., Turner W.H. The unstable bladder towards a common mechanism.
Br J Urol. 1994; 73: 3.
10. Brading A.F. A myogenic basis for the overactive bladder. Urology 50 (suppl
6A). 1997; 55.
11. Elbadawi A., Yalla S.V., Resnick N.M. Structural basis of geriatric
voiding dysfunction 1. J Urol. 1993;150:1650.
12. Gosling J.A., Gilpin S.A., Dixon J.S. and Gilpin C.J.l. Decrease in the
autonomic innervation of human detrusor muscle in outflow obstruction. J Urol.
1986; 136: 501–504.
13. Kelleher C.J., Cardozo L.D., Khullar V., et al. A new questoinnaire to
assess the quality of life of urinary incontinent women. Br J Obstet Gynecol.
1997; 104: 1374–1379.
14. Milsom I., Abrams P., Cardozo L., et al. How widespread are the symptoms
of an overactive bladder and how are they managed? A population–based prevalence
study. BJU Int. 2001; 87: 760–766.
15. Scarpero H.M., Dmochowski R.R. Muscarinic receptors: What we Know. Cur.
Urol. Reports. 2003; 4: 421–428.
16. Scott A., MacDiarmid. Overactive bladder: Improving the efficacy of
anticholinergics by dose escalation. Current Urology Reports. 2003; 4: 446–451.
17. Silva C., Rio M.E., Cruz F. Desensitation of bladder sensory fibers by
intravesical resiniferotoxin, a capsaicin analogue: long–term results for the
treatment of detrusor hyperreflexia. Eur Urol. 2002;38: 444–452.
18. Tse V., Wills E., Szonyi G., and Khadra H.M. The application of
ultrastructural studies in the diagnosis of bladder dysfunction in a clinical
setting. The J Urology. 2000; 163: 535–539.
19. Van Kerrebroeck P., Kreder K., Jonas U. et al. Tolterodine once–daily:
superior efficacy and tolerability in the treatment of overactive bladder.
Urology. 2001; 57: 414–421.
Опубликовано с разрешения администрации Русского
Медицинского Журнала.
|
